Еврейские анекдоты. «Даже не соблюдающие традиций…»
Даже не соблюдающие традиций евреи все же посещают синагогу, по крайней мере, в самые большие праздники: например, в Йом Кипур, день примирения. Богослужение в этот день открывается молитвой Кол нидрей («Все клятвы»).
Еврея спросили, почему он так редко ходит в синагогу.
— Потому что там скучно, — ответил он. — Как ни зайдешь, поют все одно и то же, Кол нидрей…
Один галицийский еврей, возглавляющий знаменитую иешиву, отправился в путешествие, чтобы собрать денег для своей школы, и приехал к барону Ротшильду. Как раз наступил Ту би-шват, праздник фруктовых деревьев, который отмечается в январе. Барон приглашает раввина к фруктовой трапезе. Подают вишни. Раввин ест молча, безучастно.
Ротшильд:
— Господин раввин, вы ничего не находите в том, что едите вишни сейчас?
— А что тут такого? — отвечает раввин. — Такие же точно я ел и на Швуэс (Пятидесятницу).
Уронивший на пол какой-нибудь культовый предмет в наказание должен поститься. Если подобное случится с ребенком, который не прошел бар-мицву, обряд совершеннолетия, то его наказывать нельзя и за него постится отец.
Шмуль — большой эпикойрес (еретик, вольнодумец; собственно, эпикуреец). Однако в день Симхас Тойра, Радости Торы, он все же отправляется со своим малышом в синагогу, потому что там весело, а он не хочет лишать ребенка радости. В этот день мужчины и мальчики со священными свитками Торы совершают обход синагоги. Маленькому Янкелю, сыну Шмуля, тоже доверили нести свиток. Но свиток тяжел, и малыш, взяв его в руки, покачнулся.
Шмуль одним прыжком оказывается рядом с ним и отвешивает малышу звонкую оплеуху.
— Недотепа! — кричит он. — Ты же уронишь свиток Торы!
— Чего вы так разволновались? — спрашивает его другой еврей. — Вы же говорили, что в Тору совсем не верите!
— При чем тут вера? — удивляется Шмуль. — Вы вот — хотите поститься целых сорок дней?
В шабес евреям запрещено зажигать огонь — а следовательно, и закуривать сигарету.
Сумрачная суббота, дело к вечеру. Фридштейн с сигаретой в зубах приходит к своему другу Цитрону и видит, что тот возится с керосиновой лампой.
Фридштейн возмущен:
— И это в шабес?! Вы что, не могли попросить служанку, чтобы она вам лампу зажгла?
— У вас же сигарета во рту! — возмущается Цитрон. — И вы еще корите меня из-за лампы!
Фридштейн:
— При чем тут одно к другому? Лампу вы можете попросить зажечь служанку, но мне хотелось бы посмотреть, как ваша служанка будет курить за меня сигарету!
