Лучшие еврейские анекдоты. Любовь и свадьба. Часть 1

Герш представляет Давиду свою жену. Давид отводит его в сторону и говорит шепотом:
— Как ты мог взять такое пугало в жены? Костлявая кляча, физиономия – чистый уксус, волос почти нет, да еще и полуслепая, мне кажется!
— Незачем шептать, – отвечает Герш, – она еще и глухая.

Жених:
— Я собрал сведения о твоем отце. Это мне обошлось в тридцать франков. Информация, которую я получил, не вызывает восторга…
Невеста:
— А ты за жалкие тридцать франков хотел получить информацию, которая вызывает восторг?

— Папа, мы с фрейлейн Левеншванц обручились. Она мне очень нравится. Но денег у нее нет.
— Так сколько все же у нее денег?
— Папа, я же сказал: нисколько!
Папа, краснея от гнева:
— Ну, это уж слишком! Нет денег – прекрасно, нет так нет. Но чтобы совсем не было!

Еврей выговаривает сыну:
— Кто ж это женится на девушке из нищей семьи?
— Папа, но я люблю ее!
— Я что-нибудь имею против любви? Но почему ты влюбился именно в нищую?

Шадхен (сват) уговаривает молодого человека:
— У меня для вас есть великолепная партия.
— Не нужна мне никакая партия!
— Вы же не знаете, о ком я говорю. Это красавица!
— Мне не нужна красавица.
— Ага, вы хотите из хорошей семьи? Могу предложить и такое.
— Не надо.
— Понимаю. Вы ищете приличное приданое. Тогда я знаю для вас девушку с весьма…
— Оставьте меня в покое! Я хочу жениться по любви.
— Ш-ш-ш, только тихо! По любви так по любви. Таких у меня просто целая куча!

Муж — жене:
— Сядь рядом со мной!
— Ты так любишь меня, Ицик?
— Нет, но так я не вижу твоего лица.

— Это правда, что ты изменил своей жене? — спрашивает теща.
— Послушайте, мамаша, у меня с женой очень близкие отношения — но этого я ей никогда не рассказывал!

— Господин Гринбаум, вчера моя жена купила у вас пальто. Я хотел бы его поменять: оно мне не нравится.
— Как вы можете говорить такое? Это же лучшая наша модель! Лучше поменяйте жену.

— Смерть супруги — это как гуляш с острой приправой: глаза плачут, а сердце радуется.

Чета Блау собирается праздновать серебряную свадьбу. Блау строит планы:
— Знаешь, Рахиль, давай все сделаем, точно как в день нашей свадьбы. Утром пойдем гулять в Городскую рощу.
— А потом? — с интересом спрашивает жена.
— Потом пообедаем у Нейгера. (Дорогой кошерный ресторан в Будапеште.)
— А потом?
— Потом поднимемся на Швабскую гору и полюбуемся панорамой.
— А потом?
— Потом пойдем в кафе, и нам будут играть цыгане.
— А потом?
— Потом пойдем домой.
— А потом? — спрашивает жена, розовея.
— А потом у меня будут болеть ноги.

Старик Мендельсон чувствует, что конец его близок, и говорит Ривке, своей жене:
— Ты ведь знаешь, что мне нравится. Сделай мне приятное, надень платье из зеленого шелка, сделай красный маникюр, найди свои перстни с бриллиантами…
— Ты что, с ума сошел? С какой стати я буду надевать сейчас платье из зеленого шелка, да еще с бриллиантами?
— Ну сделай мне одолжение!
Ривка выходит и через полчаса возвращается, шурша платьем из зеленого шелка, с красным маникюром на ногтях и бриллиантами на обеих руках. Мендельсон:
— Ах, какая ты красивая женщина! Если Господь придет за мной сейчас, может быть, он предпочтет взять тебя?

— Господин Кон, как ваши дочери?
— Спасибо, что спросили. Две уже проданы, на одну есть заказ, а самая младшая пока на складе.

Менаше женился на солидном предприятии.
— Скажи, Менаше, – спрашивает приятель, – ты женился по любви или по расчету?
— Ну, видишь ли… предприятие – это по любви, а жена – по расчету.

Кандидат в женихи – шадхену:
— Когда я вас спросил про отца девушки, вы мне сказали, что его уже нет в живых. А теперь я слышу, он сидит в тюрьме!
— Вот и я вас спрашиваю: разве ж это жизнь?

— Ах, Йосель, я так тебя люблю! Ну, и что с того, что мы оба бедны? Мне достаточно хлеба и воды, лишь бы быть с тобой.
— Хорошо, – соглашается Йосель, – ты заботься о хлебе, а я позабочусь о воде.

Дочь самого богатого еврея в Нейштадте обручилась. Городской шадхен, встретив отца девушки, говорит ему с мягким упреком:
— А о вашем старом шадхене вы не подумали?
— Вы не должны обижаться, – утешает его отец девушки. – Эту партию устроил сам Амур.
— Амур? – ревниво спрашивает шадхен. – Это, должно быть, кто-то из Бромберга.

Отец невесты – шадхену:
— Молодой человек мне нравится. Но он должен выполнить одно условие: не работать в шабес.
— Об этом не беспокойтесь! Вы без всякого труда добьетесь, чтобы он не работал всю неделю.

— Вы должны выдать замуж Ривку Гольдштейн из Жмеринки! Она и собой хороша, и богата.
— Да бросьте! С ней уже вся Жмеринка переспала.
— Подумаешь мне город – Жмеринка!

— У меня есть для вас блестящая партия! Молодая, красивая, богатая девушка – только с глазами небольшой недостаток…
— Небольшой недостаток? Да она же такая косая, что, когда начинает плакать, слезы текут по спине крест-на-крест!

Отец – сыну:
— Послушай меня, женись на дочери богача Каца.
— Папа, я могу быть счастлив только с фрейлейн Кон!
— И если ты уже будешь счастливым – что ты будешь с этого иметь?

Отец – влюбившемуся сыну:
— Что значит – любовь с первого взгляда? Это все равно что покупать акции, не посмотрев в биржевой бюллетень!

У богача Гольдфельда уродливая дочь. Однажды к нему является шадхен:
— Я нашел для вашей дочери великолепную партию.
— Молодой человек мне не нравится, – говорит Гольдфельд.
— Вы же еще ничего о нем не знаете!
— Мне достаточно того, что он хочет жениться на моей дочери.

— Ты не слышал: наш друг Исаак обручился вчера с Лией Гольдштейн.
— Они еще не обручились, но ждать уже недолго: им осталось вытянуть друг из друга всего по пятьсот крон.

Богач Люблинер – претенденту на руку его дочери:
— Вам будут рассказывать про меня всякие истории. Лучше давайте я сам расскажу вам про себя. Итак, я дважды сидел за подделку векселей. Из-за этого мне пришлось в свое время бежать из Одессы во Львов. Подробно я не хотел бы вам все это излагать… Зато за дочерью я даю сто тысяч… А теперь расскажите немного о себе: я ведь про вас совсем ничего не знаю.
— О себе? Я женюсь на вашей дочери. Так что обо мне, собственно, вы все уже знаете!

Родители невесты и жениха вот уже целый час громко ругаются: они никак не могут прийти к согласию насчет приданого, и партия грозит вот-вот распасться.
Тут любящая невеста бросается между спорящими и говорит отцу:
— Да ну его к черту! Отдай уже ему эти двести рублей!

Шадхен привел жениха в семью молодой девушки и шепчет ему:
— Посмотрите, сколько у них в доме полновесного серебра!
Жених, с подозрением:
— А не окажется потом, что все это взято напрокат?
Шадхен, с негодованием:
— Да кто же этим людям хоть что-нибудь одолжит!

— Мама, знаешь, Флекелес, тот богатый молодой человек, с которым мы вчера так много танцевали на балу, хочет, чтобы мы с ним встретились. Он приглашает меня сегодня вечером к старому Линденбауму, что живет у рыночной площади.
— Мне это не нравится, дочка! Если уж вы друг друга знаете, то зачем вмешивать сюда какого-то Линденбаума, да еще платить ему за услуги?

Молодой человек известен как неисправимый хвастун. Когда они с шадхеном шагают к дому, где живет возможная невеста, шадхен учит его:
— Только смотрите не привирайте. Это производит плохое впечатление. Давайте договоримся: как только я замечаю, что вы начинаете хвастаться, я наступаю вам на ногу.
Какое-то время разговор идет нормально. Потом молодой человек вдруг заявляет:
— У моего богатого дядюшки во дворце есть зал – сто метров длиной… – Тут шадхен безжалостно наступает ему на пальцы ноги. – …И только один метр шириной, – спохватившись, заканчивает фразу молодой человек.

Шадхен ведет молодого человека в семью девушки, с которой обещал его познакомить, и по дороге советует:
— Сначала поговорите немного о семье, потом о любви, а под конце – о философии.
Молодой человек запомнил это. За столом он спрашивает у девушки:
— У вас есть брат?
— Нет, – отвечает та.
Тема семьи исчерпана, пришла очередь любви.
— Вы любите макароны?
— Да, – говорит девушка.
Тему любви тоже можно вычеркнуть. Теперь – самое трудное: философия.
— Как вы полагаете, если бы у вас был брат, он любил бы макароны?

Кандидат в женихи приглашен вместе с шадхеном в семью девушки на обед. Молодой человек уплетает так, что за ушами трещит. Шадхен отчаянно толкает и щиплет его.
— Что о вас подумают?
— А мне все равно, – отвечает ему жених. – Эту невесту мне даром не надо, а вот рыба нравится.

Шадхен – жениху:
— Вы – непроходимый тупицы. Но еще Соломон сказал: «Если дурак молчит, он может сойти за мудреца». Так что рядом с невестой вы должны молчать…
Молодой человек весь визит промолчал как рыба.
— Какой глубокомысленный человек! – говорит один дядя.
— Мечтатель! – говорит дугой дядя.
— Да он просто недотепа! – говорит третий дядя.
Тут шадхен смотрит на кандидата и говорит:
— Пойдемте отсюда! Не стоит терять времени… И вообще, где это написано, что Соломон всегда был прав?

— Вам нужно жениться, господин доктор
— Да… Но согласитесь, в супружестве есть нечто… нечто жуткое. Утром ты уходишь из дому – жена сидит. Вечером приходишь домой – жена сидит. Ты устраиваешься почитать газету – жена по-прежнему сидит там… и все не уходит и не уходит!

— Девушка, – мечтательно размышляет молодой Блюмберг, – должна быть такой красивой, чтобы на ней хотелось жениться без всякого приданого, и в то же время такой богатой, чтобы ты готов был пойти с ней под венец без всякой красоты.

— Вам нужно жениться, господин доктор!
— Видите ли, это так рискованно! Если взять молоденькую девушку, это кот в мешке: кто знает, что за чудовище там скрывается. Разведенную? Но она один раз уже доказала, что с ней каши не сваришь… Вдову? А может, она как раз и свела беднягу в могилу?
Впрочем, знаете что? Вдруг вам попадется замужняя женщина, которая нравится своему мужу. Вот ее вы вполне можете мне посватать!

— Вам бы надо жениться, – советует шадхен Горовцу.
— Зачем мне взваливать на себя такую обузу?
— Что значит – обузу? Вы, я вижу, понятия не имеете, что такое супружеская жизнь. Представьте: утром женщина будит вас поцелуем, приносит вам завтрак в постель, ласково улыбается, машет вам вслед, когда вы уходите на службу. В обед вы едите ваши любимые блюда, а после обеда жена следит, чтобы никто не нарушал ваш сон. Вечером она приносит вам тапочки, пододвигает вам самое мягкое кресло. А потом рассказывает вам, как прошел день, говорит так нежно, говорит… и говорит… и говорит… и не перестает говорить, чтоб ее разорвало!

— Люди говорят, что ты женился на мне только из-за моих денег…
— Что это ты такое несешь? Я это сделал из-за моих кредиторов!

— Это правда, что ты взял меня в жены только потому, что у меня много денег?
— Клевета! Я взял тебя в жены потому, что у меня их мало!

Папа:
— Корнблих просит твоей руки.
Дочь:
— Я не хочу покидать маму.
— Ну так забирай ее с собой!

— Троянкер собирается дать за своей дочерью пятьсот гульденов.
— Верь ему больше! Чтоб ты имел столько, и чтоб я имел столько, и чтоб дети и дети наших детей имели столько, насколько меньше, чем пятьсот, он даст в приданое дочери!

— У меня для вас есть великолепная партия. У девушки, правда, один недостаток: она немного косит.
— Пустяки!
— И еще она чуть-чуть хромает.
— Подумаеш!
— Да, и она, кажется, уже не девушка.
— Ерунда!
— Почему для вас все ерунда?
— А почему это должно меня волновать? Я же не собираюсь на ней жениться!

— Скажи, Леви, когда у тебя послеобеденный отдых?
— Она спит с часу до двух.
— Кто — она?
— Жена.
— Я тебя спрашивал про жену?
— Нет. Но когда она спит, у меня отдых!

— Мудрец Соломон утверждал, что все жены в мире плохи. Это неверно. Есть только одна-единственная плохая жена, но каждый уверен, что это его жена.

Крепкий мужчина притаскивает к еврею-старьевщику двух некрасивых женщин и спрашивает:
— Сколько вы дадите за мою жену и за тещу?
— И пиастра не дам.
— Договорились!

В поезде. Разговор шепотом.
— Йосель, эта дама рядом с тобой — твоя жена?
— Да.
— Зачем ты выставляешь себя на смех и тащишь эту уродину с собой в деловую поездку? Может, боишься, что ее кто-нибудь соблазнит, пока тебя нет?
— Да что ты! Просто я никак не мог решиться поцеловать ее на прощанье.

— Бог подарил мне чудесную жену! Это великолепная женщина! Дай ей Бог сто девятнадцать лет жизни! (Евреи желают друг другу прожить сто двадцать лет.)
— Почему не сто двадцать?
— Хоть годик-то я должен пожить в свое удовольствие!

Еврейская жена:
— Исаак, ужасно, что я тяжело заболела как раз во время отпуска… Обещай мне одну вещь. Здесь, в Шамони, так холодно! Если я умру, похорони меня на Монмартре.
— Это будет очень дорого…
— Но ты же выполнишь мое последнее желание?
— Знаешь что? Ты сначала попробуй полежать в Шамони. А если не понравится, мы тебя перевезем в Париж!

Сара при смерти. У нее один-единственный вопрос к мужу:
— Скажи, ты мне изменял? Я хочу узнать это перед смертью.
— Ах, Сара, — вздыхает он, — как ты можешь меня даже подозревать в таком? А потом: вдруг ты не умрешь?

Менаше лежит на смертном одре.
— Сара-лебен, — говорит он жене, — меня так беспокоит, что будет с лавкой после моей смерти. Послушай, приказчик Леопольд — такой умный и старательный человек. Выходи за него…
Рыдающая Сара прерывает его:
— Не тревожься об этом, мы с Леопольдом уже обручились.

— В трех вещах, — сказал старый Кон, — можно всегда верить женщине. Во-первых, если она ничего не ест за обедом и утверждает, что не голодна, ей можно верить: значит, она еще до обеда наелась на кухне. Во-вторых, если она в сердцах называет своего ребенка «мамзер» (незаконнорожденный), тут ей тоже можно верить: кому же знать это лучше, чем ей! В-третьих, если она умерла, ей можно верить, что она и в самом деле была больна.

— Папа, я подам в суд на этого негодяя: он назвал меня мамзером!
— Зачем подавать в суд? Просто приведи его сюда и пускай он посмотрит на твою мамочку: больше он никогда такого не скажет!

Шлойме плачет на могиле своей жены Гитл:
— Милая моя, добрая Гитл, ах, почему ты меня покинула? Один-единственный разок бы тебя еще увидеть!
Тут что-то шевельнулось в могильном холмике: должно быть, крот. Шлойме быстро ставит ногу на это место.
— Ты когда-нибудь научишься понимать шутки, Гитл?

Еврей, горько рыдая, идет за гробом своей жены.
— Ты что, не веришь, что вы с ней встретитесь на небесах? — пытается утешить его друг.
— Верю, — всхлипывает еврей, — потому и плачу.

В одном и том же доме живут две семьи Кон. Когда фрау Кон на втором этаже умирает, санитары, приехавшие за телом, по ошибке звонят на первый этаж.
— Господин Кон, мы за вашей женой!
Кон, обрадованно:
— Сара, готовься!

Кон видит, как его друг, погруженный в глубокую скорбь, шагает в похоронной процессии за фобом. Кон пробирается к нему и спрашивает участливо:
— Кто у тебя умер? Может, теща?
— Нет, жена, — отвечает друг.
— Тоже неплохо…

— От чего умерла ваша жена?
— Она слишком быстро жила. Когда я на ней женился, она была на пять лет моложе, чем я. А после ее смерти я об­наружил, что она на десять лет меня старше!

Невыносимый летний зной. Йойне, держа под мышками две огромные дыни, мчится по улице. По дороге его встречает друг.
— Ого, какие великолепные дыни! — говорит он.
— Это для жены, — на бегу объясняет Йойне.
— Какой ты, однако, рыцарь! Да еще две штуки сразу!
— Она сказала, что за одну дыню готова отдать полжизни…

Перед тем как умереть, Йосель просит привести к нему шадхена, который в свое время сосватал ему жену. Зачем умирающему шадхен?
— В Писании сказано, — через силу бормочет Йосель, — что перед смертью каждый должен помириться со своими врагами.

Умирает жена.
— Пообещай мне, — говорит она мужу, — что помиришься с моей матерью и попросишь ее прийти на мои похороны.
— Ладно, если уж ты так хочешь этого. Но имей в виду, что этим ты испортишь мне все удовольствие от похорон!

Умерла жена американского еврея. Уже назначен день похорон — но его приходится перенести. На еврея сыплются упреки.
— Что вы хотите? — оправдывается он. — У меня тут возникли кое-какие коммерческие вопросы, а вы сами знаете: business before pleasure! (Сначала дело, потом удовольствие!)

Кац — своей болезненной жене:
— Рахиль, если одному из нас, избави Бог, случится умереть, тогда я переберусь в Париж.

— Молодой человек, которого вы прочите в женихи для моей дочери, мне не нравится. Он какой-то кособокий.
— Великий Мозес Мендельсон тоже был кособокий.
— Он к тому же еще и беден.
— Моше ибн Эзра тоже был очень беден.
— Как вы можете сравнивать этого оболтуса с Моисеем ибн Эзрой? Он в Торе полный невежда!
— Ну и что с того? Можно подумать, что барон Ротшильд такой уж знаток Торы…

— Почему ты не хочешь взять Кона себе в помощники?
— Потому что когда-то он был обручен с моей нынешней женой, но так и не женился на ней. Так зачем мне служащий, который умнее меня?

— Вы хотите жениться на богатой девушке? – спрашивает шадхен. – У меня есть для вас одна на примете: она, кроме того что богата, еще и красавица, к тому же из хорошего дома. У нее только один недостаток: она чуточку беременна.

Кандидат в женихи:
— Знаете, это уже слишком: у девушки, которую вы мне предлагаете в жены, есть ребенок!
— Вы не с той точки зрения на это смотрите, – успокаивает его шадхен. – Знаете. сколько хлопот, расходов, волнений связано с родами? А тут, посмотрите сами, все уже готово!

— Я мог бы предложить вам очень милую и очень богатую девушку, но в ее прошлом есть одно темное пятно.
— И что, это темное пятно все еще живо?


Как скачать?

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *