Лучшие еврейские анекдоты. Разное — ассорти. Часть 1

by Evrofilm · 24.03.2014

Двое нищих встречаются на улице.
—   Ты знаешь, я сейчас был у барона Ротшильда.
—   Сколько тебе дали?
—   Один франк.
—   Всего?
—   Ша, по-моему, у Ротшильда дела сейчас идут неважно. Я сам видел, как две его дочери играли на одном рояле.

Извозчик-еврей промышлял контрабандой на русско-австрийской границе. Если пограничная стража спрашивала, что у него в мешках, он отвечал:
—   Корм для лошадей, господин стражник
Однажды стража решила проверить мешки и обнаружила чай.
—   И это — корм для лошадей? И это жрет твоя лошадь?
—   Это уж ее дело. Я так ей и говорю: не хочешь — не жри.

Рабинович, как вы относитесь к советской власти?
— Как к жене. Немножко боюсь, немножко хвалю, немножко ругаю, немножко люблю, немножко хочу другую.

При советской власти Рабиновича арестовали за то, что он разбрасывал листовки. Но когда увидели, что это абсолютно чистые листики бумаги, Рабиновича отпустили. Друзья спрашивают:
— Зачем ты пустые листки разбрасывал, там же ничего не написано!
— А зачем писать? И так все ясно.

— Вы не знаете, почему Рабинович живет в такой роскоши?
— Из-за недостатка доказательств.

Встречаются два еврея:
—  Моня, куда ты пропал? Я тебя сто лет не видел! Где ты работаешь?
— Тссс!.. В КГБ, но это между нами.
—   А что ты там делаешь?
—   Занимаюсь недовольными советской властью
—   А что, есть довольные?
—   Есть! Но ими занимается ОБХСС.

— Хаймович, что вы все время ворчите? Вам что не нравится советская власть?
— Боже упаси! У меня с советской властью расхождения только по аграрному вопросу: они хотят чтобы я был в земле, а я — чтобы они.

Судья спрашивает:
— Свидетель Зильберман, знаете ли вы, что вас ожидает за дачу ложных показаний?
— Да, мне обещали «Волгу».

Уволенный Рабинович обращается в юридическую консультацию:
—   Может ли дирекция…
—   Может!
—   Но в таком случае могу ли я…
—   Не можете!

Инспектор ГАИ останавливает мчащуюся «Волгу».
— Водитель, почему не горят задние огни?
Водитель выскакивает из машины и начинает бегать вокруг, издавая жуткие вопли.
— Да ладно, — успокаивает инспектор, — не волнуйтесь так, это же пустяк.
— Хороший пустяк! А где прицепной фургон, где моя Сара и дети?

— Бывшая Дворцовая, — комментирует старый еврей в трамвае, когда водитель объявляет остановки.
—   Улица Гоголя.
—   Бывшая Малая Морская.
—   Проспект Двадцать пятого Октября.
—   Бывший Невский.
Водитель не выдержал:
— Да замолчите же вы, наконец, товарищ еврей, бывшая жидовская морда.

Приходит еврей в паспортный стол:
—   Скажите, теперь действительно графа «национальность» не указывается?
—   Действительно.
— И теперь у нас с Сарой паспорта будут без этой графы?
—   Да. Только они у вас будут шестиугольные.

Рабинович у себя в огороде нашел кувшин золотых монет царской чеканки. В соответствии с законом Рабинович честно взял себе двадцать пять процентов, а остальное закопал.

Шмуль ограбил квартиру богача. Судья спрашивает:
— Почему вы драгоценности не взяли, а унесли старые ненужные вещи?
— Нет, это уже слишком! Мало того, что жена два дня поедом ест, так теперь еще и вы!

—   Слыхали? Менделевичу дали десять лет.
—   За что?
—   За то, что бросил жену.
—   Не говорите вздор! За это не дают срок. Я сам бросил двух жен — и ничего.
—   А вы с какого этажа их бросали?

Следователь:
—    Рабинович, отвечайте на мои вопросы только «да» или «нет».
—    Но не на каждый вопрос можно ответить «да» или «нет».
—   На каждый!
—   Хорошо. Тогда вы мне ответьте: у вас уже перестали на допросах подозреваемых бить ногами?

Арестовали старого еврея. Под конвоем ведут его в милицию. Навстречу ему идет еврей-приятель:
—   Абрам, куда ты идешь?
—   Что, не видишь? На охоту.
—   А где ружье?
—   Что, не видишь? Сзади несут.

Два еврея беседуют на суде.
— Гриша, ты мне можешь объяснить: почему всегда во время чтения приговора нужно стоять?
— Потому что после этого нужно долго сидеть.

— Какая разница между евреями и дельфинами?
— Не помню, но по-моему, на кого-то из них запрещена охота.

Звонок в дверь.
— Кто там?
— Откройте, милиция!
— Никого нет дома.
— Как это нет? А кто ж тогда говорит?
— Говорит Москва! Московское время шесть часов пять минут…

В квартире Рабиновича обыск. Нашли самогонный аппарат. Участковый:
— Та-ак! Будем вас судить за самогоноварение.
— Но ведь я не гнал самогон!
— Ну и что, аппарат же есть.
— Тогда судите и за изнасилование.
— А вы что, кого-то изнасиловали?
— Нет, но аппарат же есть!

Рабинович долго смотрит на себя в зеркало и говорит:
— Один из нас определенно стукач!

— Ой, Миша, ты знаешь? Циле подарили такие ходики… «кукушка» называется.
— А, знаю… с кукушкой.
— Нет, не скажи. Каждые четверть часа открывается дверца, из которой выкатывается броневик с вождем на башне, и он, размахивая кепочкой вот так кричит: «Ку-ку, привет!»

Идет обучение новобранцев. Разборка и сборка автомата в полной темноте. Быстрее всех справился рядовой Рабинович. Старшина говорит:
— Вот, берите пример с Рабиновича. Плохой солдат, а старается.

Старшина говорит новичкам в Афганистане:
—    За каждого взятого в плен душмана командование платит тысячу афгани.
—    Сколько-сколько? — спрашивает рядовой Циперович.
—   Тысячу! Только ты сначала поймай.
Циперович уходит в разведку. Два дня его нет, а на третий он идет по дороге и ведет целую шеренгу пленных душманов.
—     Принимайте, товарищ старшина! И не забудьте: за каждого по тысяче.
—     Циперович, имей совесть! Вон ты их сколько привел. Давай хоть по пятьсот.
—   Здравствуйте! По пятьсот я им сам плачу.

Еврей стоит у памятника Суворову и читает надпись: «Сувойррров…» Полковник, стоящий рядом, передразнивает: «Сувойррров…»
— Что вы мене копируйте, вы ему копируйте!

Двух евреев, одного со сроком десять лет, а другого — пятнадцать, поместили в одну камеру. Тот кому дали пятнадцать, говорит:
— Хаим, ложись ближе к двери. Тебе раньше выходить.

После очередного угона самолета.
— Какая разница между русскими и евреями?
— Евреи уезжают, а русские улетают.

Выходит старый еврей из дома и видит — над городом огромная радуга. Посмотрел и говорит:
— О-о! На это у них деньги есть!

Вопрос Хаймовича после лекции.
— А когда мы догоним Америку, можно будет там остаться?

Рабинович заполняет анкету. Вопрос: «Колебались ли вы в проведении линии партии?»
Рабинович пишет: «Колебался вместе с линией».

После партийного собрания Рабинович подходит к секретарю парторганизации и говорит ему:
— Пожалуйста, покажите мне это…
— Что значит «это»? Что вы имеете в виду?
— Как что? Вы же только что пели: «И как один умрем в борьбе за это»…

Жириновский говорит Макашову:
— Что это за имя у тебя? Альберт! Ты, наверное еврей, однозначно!
— Да ты что! Я русский! До седьмого колена русский!
— А выше колена?!

Старый еврей вернулся из турпоездки по Франции.
—   Ну как там в Париже? Рассказывайте
—   Ну что вам сказать? Помните, у Жорика на кухне висела Джоконда?
— Помним, конечно.
—   Так вот, теперь она в Лувре.

На одесском рынке:
—   Сколько весит ваша лошадь?
—   Какая лошадь? Я продаю кроликов! Куда вы смотрите?
—   Я смотрю на цены.

«Нам обещают лучшую жизнь к 2000 году — пишет в письме Арон, — а если к 2000-му не получится, тогда к следующему — 3000-му».

—   Рабинович, почему вы хотите в Израиль?
—   Надоели праздники!
—   Какие праздники?
—   Колбасу купил — праздник, туалетную бумагу достал — праздник…

Рабиновича вызвали в КГБ:
—   Оказывается, у вас есть брат в Израиле!
—   Но я с ним тридцать лет не переписываюсь!
—   И напрасно! Он борется против империализма и поддерживает политику Советского Союза. Так что не бойтесь, вот вам бумага, и прямо сейчас здесь садитесь и пишите ему письмо!
«Дорогой Хаим! — пишет Рабинович. — Наконец-то я выбрал время и место написать тебе!..»

Один еврей другому:
— При коммунизме у меня будет свой самолет.
— Зачем он тебе?
— А вот, скажем, в Калуге муку дают. Полчаса лету — и я там.

Увидев очередные пышные похороны члена политбюро, Рабинович сказал:
— Подумать только, какое разбазаривание средств! Я бы на эти деньги все ЦК похоронил!

После долгих скитаний по ОВИРам Рабиновичу удалось-таки вернуться на историческую родину.
Первый вопрос:
— Что такое экономическая реформа в СССР?
— Ну, если наглядно, вообрази, что с тебя сняли пиджак, взамен надели жилетку и при этом сказали: «Поздравляем с отличным плащом!»

Когда еврею предложили подписаться на заем, он ответил:
— И шо это за власть, если у меня, бедного еврея, деньги одалживает?

Рабиновича послали в командировку в капстрану. Оттуда он прислал телеграмму: «Я выбрал свободу». Созвали партсобрание, чтобы заклеймить Рабиновича и сделать оргвыводы. Вдруг в середине собрания входит Рабинович!
Немая сцена.
— Мне было интересно, — говорит Рабинович, — как вы поймете мою телеграмму.

За свадебным столом француз и еврей сидят рядом и обсуждают свадебные подарки. Француз говорит:
— Я принес чайный сервиз «Тет-а-тет» на две персоны.
Еврей гордо:
— А я ситечко для чая на тридцать шесть персон!

Ксендз говорит раввину:
— Что у вас за похороны? Все плачут, кричат посыпают голову пеплом. То ли дело у нас: все поют, выпивают.
— Да, мне-таки больше нравится, когда ваших хоронят.

— Рабинович, говорят, вы большой интриган!
— Да, но кто это ценит!

У Рабиновича спрашивают: «Что такое счастье?»
Рабинович подумал и говорит:
—   Счастье — это иметь такую прекрасную Родину, как наша!
—   А что же такое несчастье?
—   Это иметь такое счастье.

Ведут старого еврея на Лубянку.
— Ну что вы меня толкаете… Что вы со мной так обращаетесь…
— Ты давай, иди, жидовская морда, и молчи!
— Послушайте, если вы со всеми так будете обращаться, к вам же тогда никто ходить не будет…

Идут два старых еврея по Лубянке. Один говорит Другому:
— Хаим! Посмотри, у них на всех дверях написано «Вход», но почему-то нигде не написано «Выход»…

Рабинович, узнав о возвращении Юрия Гагарина на Землю, сокрушается:
— Это надо же! Вылететь из Советского Союза, облететь вокруг земного шара — и все это для того, чтобы снова вернуться в Советский Союз?

Раввин пришел к врачу.
Доктор говорит:
— Раз вы пришли ко мне на прием впервые, мне кажется, было бы лучше, если бы вы все с самого начала рассказали.
— Конечно, конечно… Итак, сначала Бог сотворил небо и землю…

—   Моня, сколько тебе исполнилось?
—   Пять. А вам, тетя Соня, сколько исполнилось?
—   Тридцать девять.
—   В каком году?

После экскурсии в музей учительница спрашивает учеников:
—   Лети, вам понравилась Венера Милосская?
—   Очень, очень понравилась! — кричат дети.
—   Саша, а что тебе больше всего в ней понравилось?
—   Груди.
—   Что? А ну, вон из класса! Петя, а что тебе понравилось в Венере?
—   Мне? Задница.
—   Выйди немедленно! Абраша, а тебе что?
—   Ша, я уже ухожу, ухожу!

В хедере идет урок. Маленький Хаим никак не может научиться складывать.
—   Ну, попробуем еше раз, — говорит учитель. — К трем прибавить пять— это значит…
—   Я не знаю.
— Хаим, ну представь себе: ты нашел в левом кармане три рубля, а в правом— пять. Значит…
—   Это значит, что я надел чужие штаны.

Маленького Моню спрашивают:
—   Кем ты будешь, когда вырастешь?
—    Генералом.
—    Молодец. Но тебя же на войне могут убить!
—    Кто?
—    Неприятель.
—   Тогда я буду неприятелем.

— Боренька, кого ты больше всех любишь?
— Бабушку, дедушку и куриную ножку.

Разговаривают два еврея:
— Моя Сара такая рассеянная. Прихожу домой, а она вместо меня положила в кровать Рабиновича.

— Абрам Семенович, вы что, опять женитесь, седьмую жену меняете?
— А ты, Зема, что, в одном и том же всю жизнь проходил?

— Сема, чего ты от меня опять хочешь?
— Папа, дай мне 50 копеек, я хочу сходить в зоопарк, посмотреть на удава.
— Возьми лупу и сходи в сад, на червяка посмотри!

Люблинский богач беседует с будущим зятем с глазу на глаз:
— В связи с тем, что до тебя могут дойти разные сплетни и кривотолки о моем прошлом, я предпочитаю рассказать о себе сам. Так вот, правда, я дважды сидел за подделку векселей и ложное банкротство. Факт, что из Одессы во Львов я не переселился, а удрал, потому что совершил растрату. Зато я даю своей дочери двести тысяч приданого. А сейчас прошу рассказать все о себе.
— Несмотря на все, я готов стать вашим зятем. Полагаю, что вам сейчас тоже все известно и обо мне…

Один старый еврей признается:
— Люблю иметь женщину в подъезде. Всегда можно сказать: «Ой, кто-то идет!»

Из разговора одесситов:
— Послушай, Изя, твоя жена нам изменяет!

Ребе — мальчику:
— Ты молишься перед едой?
— Зачем? Моя мама очень хорошо готовит.

— Рива, золотце мое, поклянись, что после моей смерти ты никого не полюбишь.
— А если ты не умрешь?

Рива, встав с постели, рассматривает себя в зеркале.
— Ривочка, покажи мне свою пышную грудь, — попросил Абрам, подойдя к ней сзади.
— На, возьми! — ответила она, перекинув груди через плечи.

Звонит Абрам Саре:
—   Сара, звоню тебе из КВД.
—   А что это такое, Абрам?
—   Это кожно-венерический диспансер.
—   Ну, Абрам, ты даешь!
— Сара, это не я даю, это ты даешь. Ты даешь, а я вот лечусь.

Встречаются две одесситки.
— Как ты можешь так изменять своему мужу?
— Как все. А что, ты знаешь другой способ?

—   Сара, ты мне изменяешь!
—   Неправда!
—   К тому же с итальянцем!
—   Ну, это уж совсем неправда!

—   Здравствуйте, господин Файтелевич. Я слышал, у вас умерла жена, примите мои соболезнования.
—   Не жена, а теща.
—   Ну что же, тоже неплохо.

— Невеста в день свадьбы одевается во все белое, потому что это для нее самый радостный день.
— Тогда я понимаю, почему жених одевается во все черное, — мрачно замечает Мендель.

Господин Кац несколько недель ухаживает за госпожой Цукерман.
—    Как поживает муж? — спрашивает он у нее, встретив на лестнице.
—   Уехал по делам.
—   Тогда я прийду к вам на ночь.
Цукерман возмутилась:
—   Я что, по-вашему, шлюха?
—   Дорогуша, а кто тут говорит о деньгах?

— Ты знаешь, Абрам, моя Сара такая добрая, хозяйственная, умная…
— Неужели, Зема, у тебя так плохи дела, что ты решил продать мне свою жену?

Сидят Абрам и Мойша и ведут разговор — какие у них жены были в постели лет двадцать назад. А Сара в это время была на кухне.
Абрам:
— Да, моя Сара сейчас — что щи без навара.
Входит Сара, услышала последнюю фразу о щах без навара и говорит:
Ну, Абрам, какой навар, если вот в таком котле (делает из рук круг) вот такой кусочек мяса (первая фаланга мизинца).

В субботу Абрамович, как обычно, поехал в синагогу. Не успел он войти, как его знакомые дружно закричали:
—    Вот ты до сих пор не верил, что жена тебе изменяет, да? Так поезжай скорее домой и увидишь ее со своим другом.
Абрамович быстро вышел. Через час он появился в кафе.
—   Ну и что?
—   Что, что… Да вы просто балбесы!
—    Как, балбесы? Разве ты не застал свою жену с другом?
—    Отстаньте! Того мужика я первый раз в жизни вижу.

Сара изменяет мужу с любовником дома. Неожиданно в спальню входит муж. Не обращая на него внимания, любовник сосредоточенно и старательно продолжает делать свое дело. Затем заканчивает, встает, деловито натягивает брюки, рубашку, куртку, повязывает галстук, вздыхает и устало выходит из квартиры мимо опешившего от такого нахальства мужа.
— Послушай, Сара, — наконец приходит в себя муж. — Кто этот человек, такой наглый хам?
— И не говори, Абрам, — поспешно соглашается Сара. — Наглый хам! Ни тебе: «Здрасьте!», ни мне: «Спасибо!», ни нам: «До свиданья!»

Абрам, скоро твоя и моя семья породнятся.
— Неужели твой сын и моя дочь?
— Нет, твоя жена и я.

Приятели встретили Абрама. Абрам, куда вы так спешите?
—    Боюсь, что Сима Соловейчик ночует у моей жены.
—   Так ведь на дворе день.
—   О, вы не знаете Соловейчика, он может и днем переночевать.

Рабинович звонит в КГБ:
—    Это правда, что час назад сгорело ваше главное здание?
—   Да, правда.
Через пять минут:
— Это правда, что ваше главное здание уже полностью сгорело?
—   Сгорело, мы же вам уже сказали.
Через пять минут опять звонит:
—   Говорит Рабинович. Правда, что сгорело ваше…
Дежурный:
—   Что вы все звоните?! Я же вам уже сказал что сгорело!
— А может, мне это приятно слышать…

Выступающий с трибуны депутат:
— Товарищи! В следующей пятилетке мы будем жить еще лучше!
Рабинович из зала:
— А мы?

Хаим и Сара живут в однокомнатной квартире. У них маленький ребенок. Когда Хаиму хочется он спрашивает: «Стиральная машина работает?» Если ребенок спит, Сара отвечает, что работает, и Хаим приходит к ней.
Ночь. Сара укладывает ребенка. Хаим спрашивает ее:
— Дорогая, стиральная машина работает?
— Нет, еще не работает.
Через полчаса опять:
—   А теперь работает?
—   Нет, не работает.
Спустя некоторое время Сара шепчет:
—   Хаим, стиральная машина уже заработала.
— Спасибо, я вручную постирал.

Рабинович возвращается из командировки домой. На супружеской кровати лежит мужик с усами. Рабинович хватает нож и к супруге:
—   Убью!
А она ему невозмутимо:
—   Успокойся, мне удалось сдать приезжему половину кровати за пятнадцать рублей в сутки.
—   Зарежу!!! На эту площадь ты могла бы впустить троих!

— Эх, Хаим, если бы ты знал, как это тяжело — потерять жену…
— Знаю, Абрам, знаю. Практически невозможно!

К одному известному свату однажды приходит молодой человек и перечисляет свои скромные требования:
— Моя фамилия Гроссман, наверное, вам знакома. Поэтому, надеюсь, вы мне сосватаете подходящую невесту. Так вот, я хочу, чтобы она была из хорошей семьи, чтобы была красивая, образованная, с большим приданым и к тому же имела хорошую специальность.
Шадхен выпустил клубок дыма, задумался, снова затянулся дымом и сообщил:
— Знаешь, имея эти пять перечисленных вами достоинств, лично я берусь сочетать браком пять супружеских пар!

Хаим:
— Послушай, Сара, мне заплатят тысячу рублей, если мы с тобой выступим перед зрителями с эротическим номером.
Сара с сомнением покачала головой:
— А ты подумал, что будет, если нас вызовут на «бис»?

На подарок к свадьбе Рабинович дал своему сыну деньги. Спустя две недели он спрашивает его:
—   Что ты сделал с деньгами?
—   Я купил себе часы.
Рабинович закричал:
—   Глупец, ты должен был купить винтовку!
—   Для чего?
—    Представь, что однажды ты приходишь домой и обнаруживаешь мужчину, который спит с твоей женой, — пояснил он. — Что ты будешь делать? Разбудишь его и скажешь: «Не хотите ли узнать, который теперь час?!»

— Соня, ты можешь определить по лицу мужа, врет он или нет?
— Тоже мне проблема! Если мой Моня говорит, значит, он врет!

— Гражданин Рабинович, почему вы подали заявление на развод?
— Вы знаете, жена меня не удовлетворяет.
Голос из зала:
— Ты козел! Всю Одессу удовлетворяет, а тебя нет.

Одного старого еврея спрашивают:
— Как живешь, Хаим?
— Как арбуз: толстею, и кончик отсыхает.

Глава большого еврейского семейства, по профессии портной, помирает и отдает предсмертные распоряжения. Жена терпеливо его слушает и кивает головой:
— Да, Хаим, да, все будет так, как ты скажешь
Но вот доходит дело до главного семейного богатства — швейной машины «Зингер».
— Сара, машину отдашь Абраму…
— Нет! — возражает Сара. — Машину я уже пообещала Изику!
— Сара! — с возмущением поднимается на смертном одре Хаим. — Сара, кто из нас умирает, ты или я?

—   Что с тобой? Отчего ты такой мрачный?
—   Я застал свою жену с любовником.
—   Боже, ты, наверно, ее убил?
— Нет, но я так хлопнул дверью, что они, наверное, поняли, как я возмущен.

Разговорились два еврея: холостой и женатый. Холостой говорит:
— Брак — это такая пристань, на которой встречаются два корабля.
Женатый:
— И надо же, я как раз встретился с военным крейсером.

Ицик — счастливый отец четырех детей.
Но однажды ему приходит на ум такая мысль.
— Слушай, Лея, я вот подумал, все подсчитал, наверное Моня не мой сын.
— Как ты можешь это утверждать? Как раз Моня — от тебя.

—   Сара, ты белье стирала?
—   Стирала.
—   Ну так иди скорее снимай. А то там пацаны из твоего лифчика гамак сделали.

К Абраму на работу прибегает, запыхавшись, сосед.
— У тебя дома наш управдом имеет любовь с твоей женой!
Оба бегут домой. Абрам смотрит в замочную скважину и облегченно вздыхает:
— Слава Богу! Это не наш управдом.

Когда дочери исполнилось двадцать лет, банкир решил выдать ее замуж. Он пригласил опытного шадхена, который с ходу начал предлагать ему кандидатов.
Банкир перебил его и твердо сказал:
— Мне необходим муж для дочери, а для меня — зять. Он не должен быть красавцем, под стать дочери. Может не быть богатым: денег у нее хватает. Не должен быть умным: она умом не блещет. Однако он обязан быть порядочным человеком…

—   Хаим, какой ужас, что у тебя с физиономией — такой я еще никогда не видел!
—   Это от летающей тарелки.
—   Как, уже и над Бобруйском? Откуда они здесь?
— Не знаю, спроси у Сары, где она их покупает.

Две одесситки ругаются:
— Ах ты, старая курва!
Вторая с нескрываемой обидой:
— А причем тут возраст?

Менделя привели в тюремную камеру.
— Тебя за что? — спрашивает его сосед.
— За решетку.

Абрам:
— Сара, мне вчера снилось, что я тебя обнимал в постели, целовал, ну, и все остальное…
— Это значит, что во сне ты более решительный чем наяву.

— Хаим, почему у вас дома пахнет розой?
— Розочка, дорогая, прими ванну.

Рабинович ведет машину. Жена все время твердит:
—    Медленнее!
Теща перебивает ее:
—   Быстрее!
Рабинович в конце концов теряет терпение:
—    Хватит! Кто, наконец, ведет машину? Ты или твоя мать?

Хаим пришел к врачу:
—    Помогите, я не могу удовлетворить жену.
—    Вот вам совет: придите домой, разденьтесь догола — и бросьтесь на жену. Эта неожиданность возбудит вас обоих.
—    Ну как? — спрашивает врач во время второго визита.
—    Вы знаете, жена испугалась. Но дети так смеялись…

Встречаются как-то Хаим и Абрам
—   Как дела, Абрамчик?
—    Плохо, жена изменяет мне с лордом Джонсом Джеймсом.
—   Да, это плохо.
—   Правда, я сплю с его женой.
—   Так это же хорошо.
—   Ничего хорошего. У Сары от него уже двое детей.
—   Да, это плохо.
— Но и у леди Джонс от меня тоже двое.
—   Так вы же квиты!
—    Как бы не так! Ведь я ему делаю лордов, а он мне — евреев.

Одна девушка вышла замуж за еврея. Подружки ее спрашивают:
— Ну как?
— Ой, девочки, я знала, что евреям делают обрезание, но чтобы так коротко!..

Хаим и Сара поссорились и пришли к раввину, чтобы он рассудил, кто из них виноват.
— Почему ты поцарапала мужа?— осуждающе спрашивает раввин. — Разве ты не знаешь, что он — глава семьи?
Воинственная супруга потупила глаза и спросила:
— Ребе, а разве нельзя иногда почесать себе голову?

Разговор на садовой скамейке:
— Боря, если ты еще хоть раз меня поцелуешь, я буду твоей навеки.
— Навеки? — вскакивает испуганный Боря. — Спасибо, что предупредила!

Хаим раньше срока вернулся из командировки. Сидит в комнате, смотрит телевизор. Вдруг открывается балконная дверь, и в комнату входит полуголый мужчина.
— Извините, — говорит он, — я был у знакомой на верхнем этаже и вдруг пришел муж. Пришлось мне спуститься к вам на балкон. Могу я выйти?
Хаим дал мужчине свой костюм, проводил до двери. И только через полчаса до него дошло, что живут-то они на самом верхнем этаже.

Идет еврей и очень бережно несет два арбуза. Навстречу идет Абрам:
— Хаим, уступи мне арбуз.
— Никак не могу. Сарочка сказала: «Хаим, за один арбуз отдам полжизни…»

Абрам звонит домой:
— Сара, у меня ответственное партсобрание, буду утром.
Сара звонит Исааку:
— Исаак, приходи ко мне — Абраша дома не ночует.
Утром Сара выходит на балкон и видит: в окне дома напротив Абрам потягивается.
— Ты что там делаешь, Абраша?
— Не видишь, с Исааком в шахматы играю. Исаак, тебе шах!
Сара оборачивается:
— Исаак, Исаак, вставай, там тебе Абраша шах поставил!

Абрам и Сара обсуждают, каким бы животным им обзавестись. Абрам предлагает завести медведя:
—   Это так экстравагантно — у всех кошки, собаки, а тут медведь!
— А чем мы будем его кормить, дорогой? — спрашивает Сара.
—   Медведи всеядны, будем кормить с нашего стола. Привыкнет.
—   А как его выводить в туалет?
—    Мы приучим его пользоваться унитазом.
—   А где медведь будет ночевать?
—   Пусть спит в нашей спальне, — спокойно отвечает Абрам.
—   С нами? А как же запах, дорогой?
—    Привыкнет и к запаху, ведь я же привык, любимая…

Хаим спрашивает у Абрама:
— Послушай, Абрам, ну как ты мог выбрать себе такую некрасивую жену?
— Знаешь, она очень красива внутренне.
— Почему же ты тогда ее не вывернешь?

Сара приходит к раввину и просит его разрешения на развод с мужем.
— Какова причина? — спрашивает раввин.
— Он совершенно не уделяет внимание семье. Лаже последний сын — не его.

Два еврея поспорили, чья жена лучшая хозяйка.
— Моя Сара как заштопает штаны, так совсем незаметно, — говорит один.
— Ну и что! А моя Ривка как постирает рубашку — тоже незаметно.

Еврей стал изменять своей жене. И как назло, ему не везло. По совету приятеля он отправился к цадику, рассказал ему о своем грехе и спросил, как можно его искупить.
—   А с кем ты согрешил?
—   Нет, ребе, этого я не могу сказать.
—   Не можешь? Хорошо, я сам скажу. Это Роза Цигель с вашей улицы. Все знают, что это за женщина…
—   Нет, не она.
—   Ну тогда Белла Васерман, жена торговца обувью, тоже распутница…
—   Нет, ребе, вы ошиблись.
—   Неужели Соня Гусман, жена корчмаря?
—   Клянусь здоровьем, это не она.
—    Кто же тогда?
—   Не могу вам этого сказать.
—   Тогда убирайся с моих глаз!
После этой встречи настроение у еврея заметно улучшилось, и друг спросил у него:
—   Что, цадик отпустил тебе грехи?
—    Нет, грехов он мне не отпустил, зато дал три первоклассных адресочка!

— Боже, Сара, ты опять погладила мои брюки только внизу!
— Сколько раз я просила тебя удлинить шнур утюга.

Фима бегает по платформе и кричит:
— Инфекция!.. Инфекция!..
Подходит милиционер:
— Почему сеете панику?
— А что же, я должен свою жену, как дома, заразой называть?

Восточная трагедия: отец-рикша, мать-гейша, сын — Мойша.

Сара проснулась утром и рассказывает Хаиму, что во сне видела базар, где продавались мужские достоинства. Хаим спрашивает с любопытством:
—   И какая была цена?
—   Да разная. Те, что побольше — по тысяче рублей за штуку. Те, что поменьше — по пятьсот.
—    Сарочка, ну а такой, как у меня?
—   Ой, Хаим, такие продавались при входе — рубль за пучок…
Разозлился Хаим и решил отомстить. На следующее утро просыпается и говорит:
—    И мне сегодня базар приснился, где продавались всякие женские прелести.
—   И почем? — не удержалась Сара.
—   И дорогие были, и дешевые.
—   Ну, а такие, как у меня?
—   А такие, Сарочка, не на базаре, а в хозмаге навалом лежали — никто не брал.

— Изя, вы такой красавец и еще не женаты?
— Такое мое счастье! Каждый раз, когда я встречаю девушку, которая готовит, как моя мама, она выглядит, как мой папа.

Приходят к раввину муж с женой:
—  Ребе, мы хотим развестись, а у нас ребенок, посоветуй нам, как его разделить
Ребе:
—  А куда вам спешить? Подождите еще год, сделайте второго, а потом их поделите.
Муж не выдержал:
—   А вдруг родится двойня?
Жена:
— Да ладно уж, пошли, специалист…

Рабинович приехал в Москву из Одессы, На улице он остановил одного прохожего и спрашивает:
— Как мне проехать до магазина «Принцип»?
Прохожий удивился:
— А что это за магазин?
Рабинович:
— Как? Вы не знаете этого магазина, живя в Москве? Даже у нас в Одессе говорят, что в Москве, в принципе, все есть.

Абрам и Сара решили позаниматься любовью в лесу.
— Какая ты, Саронька, сегодня темпераментная — даже лучше, чем в молодости!
— Тебя бы положили голой задницей в муравейник— еще бы не то вытворял.

—      Господин Либерман, — возмущается банкир. — Как вы смеете просить руки моей дочери?! У вас же нет ни денег, ни дела, ни даже должности!
—   Да… Но зато у меня есть виды…
—     Что? Виды? В таком случае, вам нужен бинокль, а не моя дочь.

— Слушай, Лева, говорят, что ты женился.
— Да, мне не нравилась еда в нашей столовой.
— А теперь?
— Теперь очень нравится.

Вечером на кладбище Абрам сидит над могилой и горько плачет:
—    Ой-е-ей! Почему ты так рано умер?
—    О ком вы так?
—   Да о первом муже моей жены.

Абрам утром гордо говорит Саре:
— Я, как побреюсь, чувствую себя двадцатилетним.
Сара со вздохом:
— И почему бы тебе перед сном не бриться?!

Поляк, итальянец и еврей ждут в приемном покое родильного дома. Появляется сестра и несет только что родившегося негритенка.
— Чей это ребенок?— спрашивает она.
— Не мой, — говорят поляк и итальянец.
— Вполне возможно, что мой, — говорит еврей, — моя Сара вечно все пережаривает.

— Сема, говорят, ты живешь со своей соседкой Сарой?
— Ну разве это жизнь? Один раз живнул — и уже живу. Что за люди!

— Моня, признайся, какие женщины тебе нравятся больше: умные или красивые?
— Ни те, ни другие, Сарочка! Поэтому я и женился на тебе.

— Сара, вы потеете под мышкой? Во-первых, не под мышкой, а под Мойшей, а во-вторых, кому какое дело, под кем я потею!

Из переписки евреев.
— Здравствуй, Абрам! Во-первых, от тебя ушла жена, во-вторых, она пришла ко мне, а в-третьих, как тебе нравится во-вторых?
— Здравствуй, Хаим! Во-первых, я сам ее прогнал, во-вторых, она больна триппером, а в-третьих, как тебе нравится во-вторых?

—   Скажите, пожалуйста, это квартира Абрамовича?
—   Да, — ответила женщина, отворившая дверь.
—   Он дома?
—   Нет.
—   Извините, а вы его жена?
—   Не жена, а мать его детей.

Жена обращается к мужу:
— Абрам, одно из пяти: или закрой форточку, или четыре раза получишь по морде.

— Сема, пей кефир, чтоб ты сдох, тебе же нужно поправляться!

Умер старый еврей. Предлагают ему на том свете выбор,- капиталистический или социалистический ад.
— Давай социалистический, — говорит еврей.
Удивляются черти такому патриотизму, а он объясняет:
— У капиталистов работа без перебоев идет, а в социалистическом аду то спичек не будет, то с дровами напряженка возникнет, то котел на ремонт поставят, то у чертей партсобрание…

Еврей просит характеристику для выезда в Израиль.
—   Почему вы хотите уехать?
—   Меня зовет земля моих предков.
—   А где проживают ваши родственники?
—    Один брат строит социализм в Венгрии, другой— в Болгарии.
Надеемся, что в Израиле будете заниматься тем же?
—   Что вы, у себя-то на родине?

— Абрам, на твоей Саре новый шарф?
— Шарф? Странная фамилия.

Ты слышал, Абрам, жена Хаима родила шестерых детей и всех их назвала Аронами.
— А как же она их различает?
— По отчеству.

Мендель неожиданно встретил в Венеции своего знакомого.
—    Что ты здесь делаешь? — спросил он.
—   У меня свадебное путешествие.
—   А где же твоя жена?
—    Слушай, должен же кто-то и домашними делами заниматься!

Едет Хаим по дороге. Впереди — машина. В ней парочка. И вдруг она сворачивает в лес. Хаим задумался: «В нашем поселке только две гулящие женщины: моя жена Лора и ее подруга Мария. Мария сейчас лежит в больнице — значит, это моя жена. У Лоры два любовника: мой директор и заготовитель Лева. Мой директор теперь в командировке…»
— Здравствуй, Лева!

Жена спрашивает мужа:
— Моня, кто такая Юлия? Ты во сне повторял это имя.
— А, это кобыла, на которую я вчера ставил.
— Понятно. Иди к телефону, эта кобыла звонит.

Еврей пишет своей жене:
«Дорогая Хая! Посылаю тебе фотокарточку, на которой я снялся в музее с Аполлоном Бельведерским. Слева в серой кепочке — это я».

Жена постоянно что-нибудь находит.
Муж жалуется:
— А мне не везет. Один раз нашел в спальне кальсоны, да и то, во-первых, уже ношены, а во-вторых, мне велики.

Сват предлагает молодому человеку жениться на Рахили.
—   Но ведь она слепая!
—    Так это же хорошо! Ты сможешь делать у нее на глазах все, что захочешь.
—   Но она и немая.
—   Отлично, ты не услышишь от нее худого слова.
—   И глухая.
—     Превосходно, говори ей, что хочешь, она не услышит.
—   И хромая.
—   Тем удобнее тебе будет гоняться за юбками.
—   Но она еще к тому же прыщавая!
—    Ну, мой милый, а ты бы хотел, чтобы у девушки были одни лишь достоинства?

—   Зема, моя жена такая умница, такая умница.
—   Да, Мося, и в постели хороша.
—   А ты откуда знаешь?
—   Да по твоим глазам вижу.

Рабинович говорит как-то своей жене:
—    Стыдно, мне так стыдно…
—   А что случилось?
—   Да вот Абрам уже в третий раз меня приглашает на похороны жены, а я его еще ни разу.

Жена провожает мужа в санаторий.
— Моня, дорогой, прошу тебя, не трать деньги на то, что дома можно иметь бесплатно.

Жена с радостью говорит мужу:
— Фима, завтра двадцать лет, как мы женаты. Давай по этому поводу зарежем курочку?
— Курочка-то в чем виновата?

Горничная стоит, опершись на рояль, а Хаим пристроился к ней сзади и заигрывает с нею.
Входит Сара:
— Ты что же делаешь, бесстыдник?
Но Хаим не останавливается:
— Ты, Сарочка, помолчи. Видишь: пыль на рояле, квартира не убрана. На первый раз я ее выпорю. А если повторится — выгоню, и ты будешь заниматься уборкой сама.

— Раечка, ты говоришь со мной как с идиотом.
— Семочка, я говорю так, чтобы тебе было понятно.

У одного еврея жена нарожала кучу детей. Он приходит к раввину и говорит:
—   Ради бога, скажите, что мне делать?
Раввин достает книгу и читает:
— Если жена нарожала еврею слишком много детей, то ему нужно вырезать яйцо.
Так и сделали.
Через какое-то время еврей снова приходит к раввину:
— Что мне делать? Жена продолжает рожать!
Раввин достает книгу и читает:
— Если у еврея вырезают одно яйцо, а его жена продолжает рожать детей, то ему нужно вырезать второе яйцо.
Так и поступили. Проходит время, тот же еврей снова приходит к раввину:
—   Ничего не помогает. Жена снова родила.
Раввин посмотрел в книгу и говорит:
—    Если у еврея вырезали оба яйца, а его жена продолжает рожать детей, значит, яйца вырезали не у того еврея.

Абрам приходит домой и видит: из-под кровати торчит огромная задница.
—   Циля, что это?
—   Ты что, не видишь? Это обыкновенный таз.
Абрам размахивается и со всей силы бьет по заднице ногой. Из-под кровати раздается голос:
—   Ой, то есть бом!

Пожилая еврейка разговаривает по телефону с сыном:
—   Как дела?
—    Мама, я не хотел тебя расстраивать, но я женюсь.
—   Благословляю тебя, сынок, ты же знаешь, как я тебя люблю.
—   Мама, она не еврейка, а китаянка.
—   Благословляю тебя, сынок, как ты хочешь, так и сделай.
—    Мама, несколько неприятных подробностей: у нее одна нога короче другой. Она очень бедная, и нам негде жить.
—   Если ты ее любишь, дай вам Бог счастья!
—   Мама, можно мы будем жить у нас дома?
—    Конечно, сынок. Вы займете нашу с папой спальню, а папа перейдет в кабинет.
—   Мама, а где будешь ты?
—   А я нигде не буду. Я сейчас положу трубку и умру.

На Одесском привозе встретились две еврейки:
— Циля Моисеевна, как ваша головная боль?
— Ушел играть в преферанс.

Возле театра встречаются два еврея.
—   Абраша, что ты здесь делаешь?
—   Как что? Приехал с женой в театр.
—   А почему не заходишь?
— Да не могу. Сегодня как раз моя очередь караулить машину.

Италия, Рим. Падает самолет. В салоне старый еврей отчитывает жену:
— Роза, я же говорил тебе, что деньги надо тратить с умом, а ты: брось в фонтан монетку — вернемся, брось монетку…

Сара говорит Абраму:
— Абрам, ты мне изменяешь, поэтому я тебе тоже изменила.
Абрам с возмущением:
— Сарочка, золоте мое, послушай: когда тебя имеют, это значит нас имеют, а когда я имею, это значит мы имеем!

Женился Хаим на Сарочке. После брачной ночи он вдруг узнал, что Сарочка — не девушка. Он возмущается:
— Сарочка, так ты уже с кем-то была до меня?
Сарочка спокойно отвечает:
— Слушай, Хаим, мы же не в пустыне Сахаре живем: здесь люди и будут люди.

Сару спрашивают:
—   Что у вас в медальоне?
—    Волосы моего мужа.
—    Но ведь он еще жив!
—    Жив-то жив, но волос уже давно нет.

На партийном собрании отдела выступает бывшая жена Менделя, прошедшего чистку благополучно:
— Так-то, товарищи! Если он, идиот, мог уйти от меня к этой старой жидовке, то пусть знают все, что он бывший белогвардейский офицер.

Жена спрашивает мужа:
— Сема, почему каждый раз, когда я начинаю петь, ты уходишь из дома?
— Милая, просто я не хочу, чтобы соседи думали, что я тебя режу.

Женатый Кац уговаривает неженатого Абрамовича жениться:
— Что за жизнь у холостяка? Вернулся домой — словом перемолвиться не с кем. А женитесь — совсем другое дело. Дома вас встречает жена, квартира убрана, обед приготовлен, вы ей что-нибудь скажете, она вам что-нибудь скажет, потом снова вы, потом снова она, и начнет говорить, говорить, говорить, черт ее возьми.

Абрам прислал жене письмо из длительной командировки: «Дорогая Соня, лучше тебя нет ни одной женщины на свете. Вчера я опять в этом убедился».

Сослуживцы спрашивают у Абрамовича:
— Как Вы себя чувствуете после развода?
— Плохо: мою машину присудили моей бывшей жене, а детей, которые, может быть, и не мои, мне.

Первоклассник Додик возвращается 1 сентября из школы. Папа спрашивает его:
—   Сынок, чему же ты научился?
—   Я научился писать!
—   В первый же день? Что за ребенок! И что же ты написал?
—   Откуда я знаю? Я еще не научился читать.

Рабинович, придя в аптеку, рассматривает презервативы. Аптекарь показывает ему различные варианты:
—   У нас есть белые, черные и с рисунком Микки Мауса.
Рабинович размышляет: «Белый — это слишком обычно, Микки Маус— это что-то детское».
Выбрал черный.
Несмотря на презерватив, жена Рабиновича забеременела и через девять месяцев родила черного ребенка. Он подрос и спросил у отца:
—   Папа, почему ты еврей, мама еврейка, а я негр?
Рабинович ответил:
—   Радуйся, что ты не Микки Маус.

— Представь себе, Изя, одна моя знакомая в один прекрасный день познакомилась с мужчиной, в тот же вечер вышла за него замуж, а наутро развелась. Что ты скажешь на это?
— Утро вечера мудренее.

За ужином речь заходит о погребении.
—   Я хотел бы лежать рядом с Наполеоном, — говорит один из гостей.
—   А я — рядом с Марией Антуанеттой, — говорит второй.
—    А я — рядом с госпожой Зильберштейн, — говорит третий.
—   Но ведь она еще, слава Богу, жива!
—   А я что — труп, что ли?

Как-то Абрам явился в синагогу с распухшим носом. Конечно, его тотчас же подняли на смех:
—   Это что, твоя женушка тебя укусила?
—    Нет, я сам.
—   Интересно, как тебе удалось достать зубами до носа?
—   Большое дело! Влез на табуретку.

Идет урок биологии.
—   Петров, назови двух хищников.
—   Тигр и … не знаю.
—   Двойка. Иванов, назови трех хищников.
—   Тиф, лев… э…
—   Садись, двойка. Кацман! Пять хищников!
—   Два тигра и три льва!

На уроке природоведения учительница спрашивает у класса:
—   Кто знает, почему камбала такая плоская?
—   Потому, что с китом спала! — радостно кричит маленький Нема.
—   А ну, вон из класса! Нема выходит. Учительница:
—   Теперь ответьте мне на другой вопрос. Почему у рака такие выпуклые глаза?
Нема, не выдержав, всовывается с дверь и кричит:
—   Потому что он все это видел!

— Янкеле, быстро вымой шею, сегодня должна приехать твоя тетя.
— А если тетя не приедет, я буду, как дурак, ходить с мытой шеей?

Маленький Моня приходит из школы в слезах. Отец спрашивает его:
—   Что случились?
—     Учитель истории спросил, кто взял Измаил? Я сказал, что это не я. Он выгнал меня из класса и послал за родителями.
На следующий день папа приходит в школу. Учитель с возмущением говорит ему:
—   Вы представляете, я спрашиваю, кто взял Измаил, а он имеет наглость ответить, что не он!
—     Борис Петрович, — говорит отец, — я своего Монечку знаю: соврать он еще может, но чужого в жизни не возьмет.

Семочка с папой и мамой садится в такси и начинает болтать сам с собой:
—    Если бы мой папа был слон, а мама слониха, то я был бы слоненком; если бы мой папа был волк, а мама волчиха, то я был бы волчонком…
Водителю это изрядно надоело.
—    Слушай, ты, Семочка! А если бы твой папа был козел, а мама козлиха, кем бы ты был?
—   Таксистом!

Знаешь, Мося, с твоей Сарой спят все, кому ни хочется.
Знаешь, Зема, я их понимаю, мне и самому не хочется.

Кац женился на старшей из трех сестер и увез ее в Жмеринку. Через год жена умерла. Вдовец приехал навестить родню покойной жены и женился на второй сестре. Вскоре умерла и она. Кац женился на третьей сестре. Через год родители получают телеграмму: «Вы, конечно, будете смеяться, но Розочка тоже умерла».

В школе учительница недовольно спрашивает Моню:
—   Ты почему опоздал?
—   На меня напали бандиты и ограбили.
—   Что же они у тебя взяли?
—   Тетрадь с домашним заданием.

— Абрам, скоро 8 Марта, что ты подаришь своей жене?
— Дам ей наговориться по телефону со всеми ее подругами.

Эпитафия на еврейском кладбище: «Сара, а ты не верила, что я болен!»

Абрам и Хая на экскурсии. В Пизе, у знаменитой башни.
— Смотри, Хая, какая красивая эта башня!
— Ой, Абраша, кто бы говорил!

Дети Ивановых всегда играли с детьми Куперманов. Но однажды Вася Иванов говорит, что они больше не будут дружить с евреями.
—   Почему? — спрашивает его маленький Изя.
—   Нам папа сказал, что вы распяли нашего Христа.
—   Нет! — кричит Изя. — Это не мы! Это, наверное, Гуревичи из второго подъезда.

Сара приходит домой ужасно расстроенная:
—   У нас будет ребенок! Абрам:
—   Ты это серьезно?
—   И уже на этой неделе.
—   И ничего нельзя сделать?
—    Нет, — печальным голосом отвечает Сара. — Твоя мать отказалась его нянчить.

Молодой еврей спрашивает у старого:
—   Какой месяц самый лучший для женитьбы?
—   Мартобрь.
—   Но ведь такого месяца нет!
—   Вот именно.

Сара, рыдая, говорит по телефону матери:
— Мама, уже полночь, а Абрама все нет… Он, наверное, у какой-нибудь шлюхи…
— Сарочка, зачем сразу подозревать худшее? Может, он просто попал под автомобиль?

Абрам говорит жене:
Сара, я сегодня вступил в партию!
— Вечно ты, Абрам, куда-то вступаешь! Вчера — в говно, сегодня— в партию…

Сара едет на курорт. Абрам ее провожает.
—   Паспорт взяла, завтрак на месте, вещи отдала…
Поезд тронулся. Абрам вспоминает, что забыл сказать самое главное:
—   Ой, Сарочка, ты ж там не гуляй!
—   Шо ты кричишь?— отвечает Сара.
—   Не гуляй там, Сарочка!
—   Не слышу, шо?
Бежавший рядом с вагоном Абрам налетел на столб:
—   Да зае…сь ты в доску!
—   Хорошо, Абраша, все будет, как ты хочешь!..

— Сема, я хочу посватать Лию Грузберг тебе. Лучше нее ты не найдешь!
—   А она не болтушка?
—   Что ты! Очень даже молчаливая.
—    Молчаливая — это хорошо. Но мой идеал — глухонемая.

В школу на урок английского языка пришел представитель гороно. Его посадили за последнюю парту рядом с отстающим Семочкой. Учительница обращается к классу:
—   Ребята, сейчас я напишу фразу на английском языке, а вы постарайтесь перевести ее на русский.
Написала фразу на доске, уронила мел, повернулась к классу задом, подняла мел и спрашивает:
—   Кто может перевести?
Семочка поднимает руку.
—   Ну, давай, — говорит учительница.
—   С таким задом вам бы не в школе работать.
—   Что ты сказал? Вон из класса! И без родителей не приходи.
Семочка собрал книжки и тетрадки, повернулся к представителю из гороно и говорит:
—   А ты, козел старый, не знаешь, так не подсказывай.

Пожилого еврея спрашивают:
— Похожа ли супружеская жизнь на лотерею?
— Нет. В лотерее у тебя есть хоть какой-нибудь шанс.

— Рабинович, вы всех удивляете своим олимпийским спокойствием. Как это у вас получается?
— Я просто хорошо натренирован. У меня дома жена, теща, четверо детей, две собаки и зажигалка, которая не работает.

Каждый день Сара говорит Абраму:
— Дорогой, мне приснился сон, будто я родила черного ребенка. Лежит он в колыбели и курит трубку.
Наконец пришло время Саре рожать…
—   Родила?
—   Родила.
—   Черный?
—   Черный!
—   Трубку курит?
—   Нет, не курит.
—   Уф… Слава Богу!

—   Сара обращается к мужу:
—   Дорогой, на тебе сидит дерьмовая муха!
—   Сара, ты хочешь сказать, что я дерьмо?!
—   Конечно, нет, но ведь муху не обманешь…

Грабители врываются в квартиру Хаима:
—   Руки вверх! Видео, ковры, деньги есть?
—   Видео — в комиссионке, ковры — в химчистке, деньги— на сберкнижке.
—   А золото есть?
—   Есть.
—   Сколько?
—   Сто двадцать килограммов.
—   Тащи все сюда! Хаим идет в спальню:
—   Сара, золотко, выходи. За тобой пришли.

— Представляешь, Сара дала в газету объявление: «Зрелая, темпераментная женщина готова внести тепло и свет в твою жизнь».
— И много предложений?
— Только одно. От местной электростанции.

Встречаются два приятеля.
— Абрам, твоя жена что, француженка?
— Нет, это я сам ее научил.

У Рабиновича родился ребенок. Когда соседи его поздравляли, он благодарил их и говорил:
— Сие от Бога и от вас… Я здесь ни при чем.

Абрам умирает. Сара сидит у постели умирающего. Абрам еле слышно шепчет:
—   Сара, не забудь позвать на похороны Цилю.
—   Ты что, Абрам?! Забыл, как я к ней отношусь? Нет, ни за что на свете!
—   Сара, ну я тебя очень прошу. Позови Цилю.
—   Абрам, только не это. Что угодно проси, кого угодно позову, только не Цилю.
—   Сара, но ведь это моя последняя просьба!
Сара тяжело вздыхает:
—   Ну ладно… Позову. Но учти, Абрам, удовольствия от твоих похорон я не получу.

Молодому еврею не хотелось служить в армии. Чтобы его забраковала медицинская комиссия, он решил схитрить с анализом мочи: взял немного мочи отца, сестры, собаки и своей. Все слил и сдал. Через три дня на бланке военкомата пришел ответ: «У вашего отца — простатит, сестра на третьем месяце беременности, у собаки — чумка, а вы будете служить за Полярным кругом»…

Два еврея встречаются как-то в публичном доме.
— Моня, ты с ума сошел? Ты ведь только вчера женился и на молоденькой!!!
Понимаешь, просыпаюсь утром, жена спит — такая красивая, молодая, нежная… Я подумал: ну что, будить ее из-за ста рублей?

— Абраша, я вчера встретил в троллейбусе твою жену, и она мне такое рассказала о тебе, что я чуть с кровати не упал.

—    Все, я развожусь со своей Розой, она мне изменила, — говорит Мендель. — Она мне сказала, что ночевала у своей сестры.
—    Ну и что тут плохого?
—    Она же меня обманула. У ее сестры ночевал я.

—    Ой, как бы я хотел иметь гарем, — мечтает еврей.
—    Гарем? Зачем тебе гарем? Ты же не мусульманин.
—     Зачем?.. Гарем— это же потрясающая вещь! Первой жене я скажу, что пошел ко второй, второй — что пошел к третьей, третьей— что пошел к первой. А сам, как султан, пойду себе спать.

Муж возвращается из туристической поездки по Англии.
—    Боря, — спрашивает жена. — Ну, как там в Лондоне?
—   Что в Лондоне? В Лондоне смог!
—   Ой, лучше бы ты дома смог.

—   Вы знаете, что такое еврейский купальный костюм?
—   Нет.
—   Бикини.
—   Почему?
—   Мясное отдельно, молочное отдельно.

Встречаются как-то два еврея:
—   Мойша, почему ты такой расстроенный?
—   Вчера от меня ушла жена.
—   Какое горе…
—   Конечно, горе. Да еще какое! Вчера ушла, а сегодня вернулась.

Маленький Изя спрашивает у отца:
— Папа, что такое процветание и что такое кризис?
— Ну как тебе объяснить. Процветание — это шампанское, «Мерседес» и красивые женщины, а кризис — это метро, ситро и твоя мама.

Муж пришел домой поздно. Разделся, а на нем женские трусы. Жена смотрит на него и молчит. Муж:
— Ну, ты же умная, придумай что-нибудь!

Соломон смотрит телевизор. Жена в это время стелит постель. По телевизору показывают женское фигурное катание.
— А вот с этой девочкой, — говорит Соломон, — я бы с удовольствием выполнил произвольную программу.
— Ладно уж, — отвечает жена. — Посмотрим, как ты сейчас будешь выполнять обязательную.

Жена говорит:
—   Моня, мне нужно купить шторы в ванную.
—   Зачем?
—    Напротив общежитие, там в окне молодые люди.
—   Зачем нам лишние расходы? Они тебя увидят и купят шторы сами.

В Одессе на Дерибасовской открылся публичный дом. Рабинович посетил его первым и рассказывает: Захожу. Вижу две двери. На одной табличка: «Брюнетки», на другой — «Блондинки». Вхожу туда, где «Блондинки», а там опять две двери: «Платные» и «Бесплатные». Я в «Бесплатные». Захожу, снова две двери: «Худенькие», «Полненькие». Я туда, где «полненькие». Опять две двери: «Без извращений», «С извращениями». Я решил,- была не была, давай «С извращениями»! Открыл дверь и снова вышел на Дерибасовскую.

— Хаим, ты знаешь, кто такой Карл Маркс?
— Нет.
Вот пошел бы со мной в вечерний университет марксизма-ленинизма — так узнал бы.
— А ты знаешь, кто такой Рабинович?
— Нет.
— А Рабинович ходит к твоей жене, пока ты в своем университете сидишь.

Пришел Абрам с работы усталый, лег спать. Через час Сара будит его.
— Отстань, спать хочу.
— Абраша, обними меня! — будит она его еще через час.
— Отстань!
— Да проснись же ты! Я мужчину хочу!
— А который сейчас час?
— Три часа ночи.
— Где же я тебе в три часа ночи в Одессе мужчину найду?

Рано утром Сара кричит на весь двор соседкам:
— Роза! Мой Абрам у тебя был?
— С чего это вдруг он у меня был?
— Фира! Абрам у тебя?
— Очень нужен мне твой Абрам!
— Эмма! Абраша у тебя?
— С чего ты взяла, что он у меня?
— Да он сказал, что пойдет по шлюхам на всю ночь!
— Ты хочешь сказать, что мы все шлюхи? Большое спасибо!
— Ой-ой! Что, уже спросить нельзя?

Наум, сидя в гостях у Мойши, замечает, что женщина, накрывающая им на стол, очень некрасива.
— Мойша, это и есть твоя хваленая горничная?
— Скажите, пожалуйста, он так и держит меня за идиота. Стал бы я брать в горничные такую уродину. Это моя жена.

Кац говорит жене:
— Знаешь, дорогая, если один из нас умрет раньше другого, я перееду в другой город.

Абрам и Сара гуляли по зоопарку. Подошли к клетке со львом — льва нет. Сара спрашивает:
— Где лев?
Служитель зоопарка отвечает:
— Ушел к львице.
— А когда вернётся?
— Через час.
Сара говорит Абраму:
— Видишь, Абрам, только через час. Идут дальше. Слона тоже нет.
— Где слон?
— У слонихи.
— А когда вернется?
— Через два часа»
Подошли к оленям. Оленя тоже нет — у оленихи. Вернется через пять-десять минут. Абрам обрадовался. Видишь, Сарочка, через пять-десять минут. А Сара ему:
— Зато посмотри, какие у него рога!

Еврей просит хозяина гостиницы:
— Разбудите меня, когда мне захочется пить.
— А как я узнаю, когда вам захочется пить?
— А вы меня разбудите, и мне тут же захочется.

— Ты слишком много пьешь!
— Да нет, я всегда выпиваю одну стопку и от этого сразу становлюсь другим человеком. А этот другой человек тоже хочет выпить стопку!

Почему Лот стал пьяницей?
Его замучила жажда, потому что его жена была соляным столпом.

Почему соль стоит дешево, а водка дорого?
Дело было так: однажды евреи решили отправить делегацию к могиле пьяницы Лота, чтобы тот на небесах похлопотал насчет установления дешевой цены на водку. Но в Ханаане делегация заблудилась и стала молиться у могилы жены Лота, которая, как известно, превратилась в соляной столп. Жена Лота и выхлопотала дешевую цену на соль. А водка как была дорогой, так дорогой и осталась!

Грюн перестал видеть на один глаз. Он идет к врачу.
— Это от алкоголя, — говорит врач. — Если не бросите пить, то и на второй глаз ослепнете.
— Где же тут логика? — недовольно ворчит Грюн. — Я с двумя здоровыми глазами столько раз хотел завязать — и ничего не вышло. Как же я сделаю это с одним-единственным глазом?

Старый Вассерцуг плохо слышит. Врач после осмотра кричит ему в ухо:
— Если не бросите пить, совсем оглохнете!
Спустя месяц Вассерцуг совсем оглох. Врач кричит ему:
— Я вас предупреждал! Почему не бросили пить?
— Ах, доктор! Все, что я за это время услышал, было куда хуже, чем водка.

Авром приходит в корчму, заказывает рюмку за рюмкой — и каждый раз осеняет себя крестным знамением.
— Ты зачем это делаешь? Ты же еврей! — говорит ему кто-то.
— Затем и делаю, — отвечает Авром, — чтобы не навредить репутации моих единоверцев. Пускай никто не говорит, что видел еврея, который посреди дня хлестал водку!

Муж — жене, среди ночи:
— Ривке, мне так плохо! У тебя есть шнапс?
— Среди ночи тебе понадобился шнапс? Нет у меня шнапса! Спи давай!
— Ладно. Не думай, что мне так уж позарез нужен шнапс… Ривкеле, у соседа наверняка должен быть!
— Ты что, с ума сошел? Соседа хочешь разбудить из-за шнапса?
— Ш-ш-ш, дети проснутся! Ты думаешь, я с ума сошел из-за шнапса? Ничего подобного… Ривкеле, завтра ярмарка! Пивная наверняка открыта всю ночь. Ты можешь сбегать туда и добыть мне стаканчик шнапса?
— Пускай все глупые мысли, сколько их у меня не было, обрушатся на твою голову вместе с этой твоей идеей! Ты что же, хочешь, чтобы я в такой мороз, среди ночи, притащила тебе шнапс?
— Ш-ш-ш, детей разбудишь! Ты думаешь, я совсем свихнулся с этим шнапсом? Ни в коем случае! Не хочешь идти — не ходи. Тогда пойду сам!

Берл, пьяница, размышляет:
— Что за осел этот шинкарь! У него есть водка, а он стоит в своем шинке и продает ее!

— Как это тебе удается получать такую чудесную настойку?
— Я беру обычную хлебную водку, кладу в нее много всяких трав и оставляю на неделю, чтоб настоялась…
— Дурень, я же как раз об этом тебя и спрашиваю: как тебе удается целую неделю держать дома водку и не выпить ее?

Кон сидит за картами. Вдруг, взволнованный, приходит Грюн и говорит:
— Ты тут спокойно играешь в карты, а твоя жена в это время изменяет тебе с твоим лучшим другом!
— Поиграй за меня, — просит его Кон, — пока я не вернусь. Пойду посмотрю, что там делается.
Спустя некоторое время он возвращается, просит Грюна освободить его место и объясняет партнерам:
— Этот Грюн — осел! Там был совсем чужой человек.

— Леви, как это так: в картах тебе всегда везет, а на скачках ты всегда проигрываешь?
— Не могу же я подтасовывать лошадей!

Кон сидит за картами в кафе. Официант:
— Господин Кон, ваша жена просит позвать вас к телефону!
— Просит позвать? Это не моя жена.

— В этом кофе, — заявляет Кон, — есть одно преимущество, один недостаток и одна загадка. Преимущество: в нем нет цикория. Недостаток: в нем нет кофе. Загадка: почему тогда он черный?

Гершль, сидя в кафе, выпивает множество стаканов воды и сжигает огромное количество спичек. Потом он подзывает официанта и говорит:
— Посмотрите, чтобы мое место никто не занял. Я сбегаю домой, выпью чашку кофе.

Два конкурента, которые друг друга ненавидят, в переполненном кафе вынуждены сесть за один столик. Они сидят, старательно не глядя друг на друга, и тут к столику, собирая плату, подходит музыкант. Один из коммерсантов кладет в кружку несколько монет. Второй кивает в его сторону и говорит:
— Мы вместе.

Жена, вне себя:
— Ты проиграл костюм и часы!
Муж, примирительным тоном:
— Ты даже не знаешь, какую выгодную сделку я совершил. Много ли они стоят вместе? Самое большее — восемьдесят рублей. А знаешь, какой карточный долг у меня был? Целых двести!

Блюменберг промотал в игорном доме все свое состояние. Лежа на смертном одре, окруженный сыновьями, он произносит:
— Поклянитесь, что никогда не возьмете в руки карты! И особенно будете избегать баккара.
— Обещаем, отец!
Блюменберг, после долгого молчания:
— Но уж если сядете играть, постарайтесь сорвать банк!

Леви сидит в кафе и играет с приятелем в карты. Дело идет к проигрышу; Леви сердито вскакивает и кричит:
— И чего я тут с тобой играю! Не понимаю, как это мне не стыдно играть с человеком, которому не стыдно играть в карты с кем-то, кто играет в карты с таким, как он!

Два шахматиста в кафе.
— Мориц, а на что мы играем?
— Я бы сказал: просто на честь.
— А если я выиграю, что мне с твоей честью делать?

Блох и Рот в кафе играют в карты. Блох, проиграв, говорит:
— Я забыл деньги дома, отдам завтра.
— Это нечестно, — возмущается Рот, — играть в карты без денег! Чем мне теперь расплачиваться за свой кофе?

Теплицер, белый как мел, выходит, шатаясь, из кафе.
— Что с вами? — спрашивает его знакомый.
— Вы только представьте, — вздыхает Теплицер, — сидит рядом со мной Йошке Кац, сидит — и вдруг падает замертво: его хватил удар. А ведь легко могло бы попасть в меня!

Ицик Диамант, играя в карты, вдруг падает и умирает. Все в растерянности. Кто сообщит трагическую весть жене Ицика? Наконец доброволец нашелся: он готов пойти к Ицику домой и тактично рассказать, что случилось. Он стучит в дверь, ему открывает жена.
— Добрый день, мадам Диамант. Я иду из кафе, где так часто бывает ваш супруг.
— Ох уж мне этот бездельник! Конечно, он сидит там и играет в карты?
— Так точно, сидит и играет.
— И опять, конечно, в проигрыше?
— Да, скорее всего, так.
— И наверняка проиграл последние штаны.
— Боюсь, он проиграл очень много.
— Чтоб его, мерзавца, удар хватил!
— Мадам, Бог услышал ваши слова: уже!

За карточным столом. Кон объявляет большой шлем — и в следующий момент падает на пол: его хватил удар. Все молчат, онемев от ужаса.
Тут встает Леви, подбирает карты Кона, рассыпанные по полу, и говорит:
— Все-таки интересно, с какими это картами усопший объявил большой шлем?

— У моего зятя есть большой недостаток: он не умеет играть в карты.
— Разве это недостаток?
— Еще какой! Дело в том, что он все-таки играет.

На пляже:
— Фрау Шварц, ваш супруг тоже здесь?
— Нет, герр Вайс, мой муж уехал.
— Фрау Шварц, в таком случае мог бы я пригласить вас пообедать?
— Об этом можно поговорить, герр Вайс.
— А как насчет небольшого тет-а-тет после этого?
— Об этом тоже можно поговорить, герр Вайс. Только знаете что? Пойдемте в воду: незачем людям видеть, о чем мы разговариваем.

В израильском автобусе висит табличка: «Разговаривать с шофером строго запрещено. Руки ему нужны, чтобы держать руль!»

На бирже:
— Папа, — спрашивает маленький Мориц, — почему эти два господина так машут руками?
— Понимаешь ли, они все время пересчитывают пальцы: не украли ли их другие?

Экономический кризис. Грюн и Блау молча идут по улице. Грюн глубоко вздыхает. Блау:
— И вы еще будете мне рассказывать!

Хаим в музее искусства Востока. Перед статуей шестирукого Будды он стоит особенно долго:
— Шесть рук! Вот кому, наверное, легко разговаривать!

Шмуль пришел к барону Ротшильду просить денег. Оказавшись лицом к лицу с великим человеком, он от потрясения наделал в штаны. Чтобы избавиться от вони, барон поскорее дал ему банкноту. Внизу Шмуль встретил другого попрошайку, показал ему банкноту и сказал гордо:
— С такими людьми надо уметь разговаривать!

Еврей, взволнованно, другому еврею:
— Слушай, ты знаешь?
— Знаю, знаю!
— Ничего ты не знаешь!

— Ах, как здорово, что я тебя встретил! Как дела?
— … бэ…
— А жена?
— … эх…
— А что делают дорогие деточки?
— … хм…
— А как бизнес?
— … фу…
— Ну, мне надо бежать! Но как приятно было немного поболтать!

— Ты даже не спрашиваешь, как у меня дела.
— Ну и как у тебя дела?
— Ой, не спрашивай!

Шмуль впервые видит телефон. Почтовая барышня объясняет ему:
— Левой рукой вы снимаете трубку, правой вращаете диск.
— Очень интересно, — отвечает Шмуль. — А чем я тогда буду говорить?

Инструкция в израильской телефонной будке:
«Опустите монету.
Затем, левой рукой, снимите трубку.
Потом, правой, говорите».

Финкельштейн, впервые приехав в Вену из местечка в Галиции, стоит на Опернкрейцунг и наблюдает за регулировщиком, который непрерывно делает жесты руками. Через полчаса Финкельштейн вдруг начинает беспокоиться, потом подходит к регулировщику и говорит:
— Прошу прощения, господин полицейский, последнюю фразу я не понял. Будьте любезны, повторите ее.

Первая мировая война. Еврей приезжает в отпуск домой. Друзья, с любопытством:
— Ну, как там, в окопах?
— Ужасно! Слова не услышишь, руками только стреляют!

Недалеко от берега пошел ко дну пароход. Почти все пассажиры утонули. Только два еврея, оба не умеющие плавать, выбрались на сушу.
— Как это может быть? — удивляются все.
— Когда пароход стал тонуть, — объяснили евреи, — мы как раз разговаривали, а потом просто продолжали разговор, пока не оказались на берегу.

Некоему помещику пришла в голову идея устроить диспут между православным священником и раввином — оба были из его деревни. Кто первым не сможет ответить на вопрос, поплатится головой. Раввин испугался — и послал вместо себя почти неграмотного кучера-еврея. Тот попросил, чтобы ему разрешили задать вопрос первым. Священник, видя перед собой столь беспомощного противника, возражать не стал.
— Что значит «эйнени йодеа» (на иврите: «Я не знаю»)? — спросил кучер.
Священник, хорошо знавший иврит, ответил без колебаний:
— Я не знаю.
И поплатился головой.
Евреи были в восторге от гениальной находки кучера.
— Как ты до этого додумался? — спросили они его?
— А вот как: несколько лет назад я спросил у нашего раввина, что значит «эйнени йодеа», и он сказал: «Я не знаю». Вот я и подумал: если уж раввин этого не знает, то священник не знает и подавно.

Молодожены едут на пролетке.
— Как было бы прекрасно, — мечтательно говорит молодая жена, — если бы у нас родился сынок. Мы бы назвали его Моше. И брали бы его с собой кататься, и позволяли посидеть немного на облучке.
— Нет, так не годится, — не соглашается супруг. — На облучке такому малышу сидеть слишком опасно.
— Ах, ну что ты! — говорит супруга. — Что с ним может такого случиться? Пускай ребенок порадуется немного!
— Что может произойти? Может произойти несчастный случай! — сердито восклицает муж.
У жены другое мнение. Они яростно спорят; вдруг муж спрыгивает с пролетки и кричит вне себя:
— Мошеле, слезай сейчас же с козел!

Посылка первая: все жители Хелма глупы.
Посылка вторая: хазан, как любой тенор, считается глупым.
Посылка третья: что индюки глупы, известно всему свету.
Вопрос: что есть высшая точка глупости? Вывод: индюк хазана из Хелма.

Придворный шут открыл блокнот и что-то туда записал.
— Ты что это там пишешь? — спросил король.
— Я записываю имена всех дураков, которых знаю. Сейчас я записал твое имя, потому что ты дал деньги ювелиру, который пообещал купить для тебя за границей драгоценности. Он не вернется.
— А если он вернется?
Шут:
— Тогда я твое имя сотру, а его — впишу.

В те времена, когда на ярмарках только-только стали продаваться маленькие зеркала, один деревенский еврей, приехав на ярмарку и увидев такое зеркало, впервые в жизни заглянул в него. И чуть не подпрыгнул от изумления.
— Не может быть! Это же портрет моего умершего отца! И какой чудесный портрет: отец на нем — будто живой!
Еврей купил зеркало, заботливо завернул его в тряпицу и спрятал в мешочек, в котором хранил свои филактерии.
Каждый раз, произнося заупокойную молитву по отцу, он вынимал «портрет» и смотрел на него…
Однажды это заметила его жена; когда мужа не было дома, она нашла непонятный предмет и развернула его.
Потом посмотрела в зеркальце — и оцепенела.
— Горе мне! Это — живой волшебный портрет какой-то женщины. Наверное, он познакомился с ней в городе.
Плача, она побежала к своему отцу, жаловаться на мужа.
Отец, патриарх с серебряной бородой и лицом, исполненным достоинства, взял зеркало, чтобы убедиться в том, что говорила дочь.
— Дитя мое! — воскликнул он. — Что ты такое несешь? Я вижу в этом стекле Мессию!

Некий помещик вызвал к себе своего приказчика-еврея и под страхом смерти велел ему научить одну из его собак разговаривать.
Еврей привез собаку домой. Когда он рассказал жене, какое задание дал ему помещик, она заплакала и сказала:
— Скорее ты начнешь лаять, чем собака — говорить.
— Не бойся, — ответил еврей. — Я упросил помещика дать мне десять лет. А за десять лет или собака сдохнет, или помещик умрет, или, избави Бог, я сам умру.

Как-то Абрам явился в синагогу с распухшим носом. Конечно, его тотчас же подняли на смех:
— Это что, твоя женушка тебя укусила?
— Нет, я сам.
— Интересно, как тебе удалось достать зубами до носа?
— Большое дело! Влез на табуретку.

Сару спрашивают:
— Что у вас в медальоне?
— Волосы моего мужа.
— Но ведь он еще жив!
— Жив-то жив, но волос уже давно нет.

Абрам прислал жене письмо из длительной командировки: «Дорогая Соня, лучше тебя нет ни одной женщины на свете. Вчера я опять в этом убедился»

Маленький Моня приходит из школы в слезах. Отец спрашивает его:
— Что случилось?
— Учитель истории спросил, кто взял Измаил? Я сказал, что это не я. Он выгнал меня из класса и послал за родителями.
На следующий день папа приходит в школу. Учитель с возмущением говорит ему:
— Вы представляете, я спрашиваю, кто взял Измаил, а он имеет наглость ответить, что это не он!
— Борис Петрович, — говорит отец, — я своего Монечку знаю: соврать он еще может, но чужого в жизни не возьмет.

Семочка с папой и мамой садится в такси и начинает болтать сам с собой:
— Если бы мой папа был слон, а мама слониха, то я был бы слоненком; если бы мой папа был волк, а мама волчиха, то я был бы волченком…
Водителю это изрядно надоело.
— Слушай, ты, Семочка! А если бы твой папа был козел, а мама козлиха, кем бы ты был?
— Таксистом!

Первоклассник Додик возвращается 1 сентября из школы. Папа спрашивает его:
— Сынок, чему же ты научился?
— Я научился писать!
— В первый же день? Что за ребенок! И что же ты написал?
— Откуда я знаю? Я еще не научился читать.

Представь себе, Изя, одна моя знакомая в один прекрасный день познакомилась с мужчиной, в тот же вечер вышла за него замуж, а наутро развелась. Что ты скажешь на это?
— Утро вечера мудренее.

В школе учительница недовольно спрашивает Моню:
— Ты почему опоздал?
— На меня напали бандиты и ограбили.
— Что же они у тебя взяли?
— Тетрадь с домашним заданием.

Эпитафия на еврейском кладбище:
«Сара, а ты не верила, что я болен!»

Идет урок биологии.
— Петров, назови двух хищников.
— Тигр и… не знаю.
— Двойка. Иванов, назови трех хищников.
— Тигр, лев… э…
— Садись, двойка. Кацман! Пять хищников!
— Два тигра и три льва!

На уроке природоведения учительница спрашивает у класса:
— Кто знает, почему камбала такая плоская?
— Потому, что с китом спала! — радостно кричит маленький Нема.
— А ну, вон из класса!
Нема выходит.
Учительница:
— Теперь ответьте мне на другой вопрос. Почему у рака такие выпуклые глаза?
Нема, не выдержав, всовывается в дверь и кричит:
— Потому что он все это видел!

Сара приходит домой ужасно расстроенная:
— У нас будет ребенок!
Абрам:
— Ты это серьезно?
— И уже на этой неделе.
— И ничего нельзя сделать?
— Нет, — печальным голосом отвечает Сара. — Твоя мать отказалась его нянчить.

Молодой еврей спрашивает у старого:
— Какой месяц самый лучший для женитьбы?
— Мартобрь.
— Но ведь такого месяца нет!
— Вот именно.

— Знаешь, Мося, с твоей Сарой спят все, кому ни хочется.
— Знаешь, Зема, я их понимаю, мне и самому не хочется.

Кац женился на старшей из трех сестер и увез ее в Жмеринку. Через год жена умерла. Вдовец приехал навестить родню покойной жены и женился на второй сестре. Вскоре умерла и она. Кац женился на третьей сестре. Черед год родители получают телеграмму: «Вы, конечно, будете смеяться, но Розочка тоже умерла».

— Все, я развожусь со своей Розой, она мне изменила, — говорит Мендель. — Она мне сказала, что ночевала у своей сестры.
— Ну и что тут плохого?
— Она же меня обманула. У ее сестры ночевал я!

— Ой, как бы я хотел иметь гарем, — мечтает еврей.
— Гарем? Зачем тебе гарем? Ты же не мусульманин.
— Зачем?.. Гарем — это же потрясающая вещь! Первой жене я скажу, что пошел ко второй, второй — что пошел к третьей, третьей — что пошел к первой. А сам, как султан, пойду себе спать.

— Сёма, я хочу посватать тебе Лию Грузберг. Лучше нее ты не найдешь!
— А она не болтушка?
— Что ты! Очень даже молчаливая.
— Молчаливая — это хорошо. Но мой идеал — глухонемая.