Еврейские анекдоты. «Автор приносит раввину свой труд…»
Автор приносит раввину свой труд и спрашивает, на кого у них в местечке можно рассчитывать как на возможных покупателей книги. Раввин долго размышляет, потом говорит:
— На Натана Штейнберга.
Автор идет по указанному адресу — и находит там отчаянного грубияна, который, услышав о книге, принимается громко ругаться:
— С ума он, что ли, сошел, этот рабби? Он же знает, что я вообще на иврите не читаю!
Автор возвращается и просит объяснить ему, в чем дело.
— Ну да, — говорит раввин смущенно. — Но ведь то, что вы тут написали, принадлежит не вам, а Штейнберг — единственный у нас в городе скупщик краденого.
Существует очень много комментариев к Агаде, которую читают вслух на Пейсах.
Автор просит у раввина рекомендацию к дополнительным комментариям, которые он написал.
— Разве к Агаде недостаточно комментариев? — спрашивает раввин.
— Нет, рабби. Потому что из всех комментариев, которые уже существуют, я не могу себе приготовить еды на Пейсах. (В пасхальную неделю у евреев принято готовить специальные праздничные блюда.)
От литовских раввинов, миснагедов, ожидали учености, приобретенной за долгие годы учебы. Желая похвалить такого раввина, евреи называли его «ламдан» (ученый). Хасидские же раввины выделялись не столько знаниями, сколько набожностью.
Молодой человек из Ковно претендует на место раввина в Германии; немецкая община просит у ковенского раввина дать о нем отзыв.
— Он — единственный в своем роде, — отвечает раввин. — Он сразу и хасид, и ламдан.
Молодой человек получает место — и оказывается ни на что не годным.
—Как вы могли его нам рекомендовать? — упрекает немецкая община ковенского раввина.
— Я сказал вам чистую правду, — отвечает тот. — Молодой человек учиться не хочет — точно как хасид. И не набожен — точно как ламдан!
Немецкая община просит одного польского раввина дать отзыв о молодом кандидате в раввины и получает ответ: «Он — Моше (пророк Моисей), ибн-Габироль (средневековый еврейский философ в Испании) и Герцль (сионистский лидер) одновременно».
Молодой человек получает место — и оказывается ни на что не пригодным. На упреки пострадавшей общины раввин отвечает: «А вы просили меня разъяснить мою рекомендацию? Я имел в виду: он косноязычен, как Моше, не знает немецкого, как ибн-Габироль, и ничего не смыслит в иврите, как Герцль».
